После второй турецкой осады Вены (1683 г.)

переводчик по фамилии Kolschitzky был вознагражден за труды пятью десятками мешков трофейного кофе и разрешением открыть что–то вроде трактира. Kolschitzky этот попробовал сварить кофе на воде. Ему не очень понравилось. Тогда он сварил на молоке, результат показался удовлетворительным.

Так появились das erste Wiеner Kaffehaus und Melange.

В один из самых ненасыщенных дней

случилось все–таки 2 знаменательных события.

1. Мне случилось увидать жовто–блакитный флаг. Никогда прежде не видала, ибо уезжала еще из страны–тетраграмматона, с ее багровыми флагами, или не обращала внимания, ибо вечно смотрю не туда, куда надо.

Случилось это при таких обстоятельствах. Приспичило мне посмотреть на Дунай. Дунай я, вообще–то, не очень люблю. Люблю я Рейн. Дунай – на краю Вены, совсем не так, как в Будапеште. Он вечно разливался, ему меняли русло, прорывали новые каналы, старые закапывали, новые становились старыми и т.д.

Итак, приехали. Турковатый район, идем по нему истинными арийцами. Мexico-Platz, очень красивая церковь. Оказывается, Мексика была единственной страной, осудившей аншлюз. Какое ей, собственно, дело? Будем считать, совесть мучила за убиение Максимиллиана Габсбурга.

Турки, стало быть, церковь, пустыри. Дунай показывается смиренно лежащим в своих берегах, ровно с поверностью земли, оба берега пологие. На причале стоит теплоход "Молдавия". Порт приписки – Измаил, флаг – см. выше.

и 2.
Художественный свист.
Был праздник города, посвященный 50–летию восстановления кафедрала, по всей Вене были концерты. Очень немолодая тетка, похожая на очень немолодого дядьку, похожего на очень немолодую тетку (количество итераций произвольно). Никогда в жизни не слыхала художественного свиста.

Немножко послушали, на серенаде Шуберта ушли. Свист ее летел с мольбою.

к этому, вероятно</

и к другим подобным утверждениям, претендующим на универсальность.

Есть какая–то тайная системачетностей/нечетностей. В одной субсистеме (четной или нечетной) утверждение верно, а в другой оно вовсе даже ложно.

К примеру. "Каждый сам кузнец собственного несчастья".

1–й уровень. Взрослый человек знает, что он делает. Если получается не то, значит, делал не то. Утверждение верно.

2–й уровень. Как бы умен и проницателен не был человек, любое его действие подвержено невероятному количеству внешних воздействий, результаты и характеры которых предугадать не всегда возможно. Рок и случай, то есть. Утверждение неверно.

3–й уровень. По–настоящему проницательный человек кроит рок под себя, а случая для него вовсе не существует. Утверждение верно.

4–й уровень. Сам Зевс побаивался Ананке и Тихе. Утверждение неверно.

Кто продолжит?

Итак, с накручиванием сложности, верность/неверность четно/нечетным образом чередуются.

Завтра уезжаем опять.

Где мой рюкзак?

м–да... рюкзак... или летайте самолетами Эр Франс

Звонят в середине дня из Air France и вежливым голосом спрашивают, не буду ли я против, если пропавший багаж доставят сегодня после 8 вечера. Я, конечно, не против. Мерси, мерси. Орвуар, орвуар.

В 8 вечера звонят опять и говорят, что багаж доставить не могут, потому что его задерживает таможня, и мы должны приехать сами его забрать.

На какое–то мгновение я обалдела. Стало воображаться путешествие в аэропорт, деньги, автобус, разборки, деньги, время, шайсе, шайсе, мерд.

Следует заметить, что разговор, разумеется, велся по–французски, в то время, как последние 3 недели пришлось проговорить по–немецки, а по–французски я не люблю и не умею.

Опомнившись, я поскорее заявила, что приехать мы никак не можем. "Но вы завтра улетаете из нашего аэропорта?" – поинтересовалась дама. (Для ускорения процесса, мы сказали прежде, что завтра уезжаем, и это истинная правда.) "Нет, – говорю, – мы едем поездом." Еще десяток фраз в том же духе. "Вы никак не можете приехать?" – "Никак."

Наконец, отрадная фраза: "Не кладите трубку". На том конце подсоединяется дяденька–таможенник. Мы задержали, говорит, ваш багаж, потому что у вас не заполнена таможенная декларация. Какая, возмущаюсь, таможенная декларация, мы летели из одной европейской страны в другую. Все равно, отвечает, должна быть таможенная декларация. Нам, говорю, никто ничего не говорил.

Дальше начинается длинный поток вопросов. Откуда летели. Куда теперь уезжаете. Что в багаже. Нудно отвечаю, после каждой фразы прибавляя: можете открыть и проверить.

Нет ли в вашем багаже наличных денег на сумму, превышающую 6999 евро. Хе–хе! 7 тысяч евро? – ужасаюсь я. 6999, – уточняет дядечка. Нет, уверенно отвечаю я.

Я освободил ваш багаж, торжественно заявляет дяденька после десятиминутной (не меньше разборки). Орвуар, орвуар, короткие гудки.

Я так и не поняла, нужно еще что–то делать, звонить и т.д. или нет. Первоначальная тетенька не подключилась. Через 10 (!) минут рюкзак привезли. Кажется, дорога от аэропорта до моего дома занимает больше, чем 10 минут. Видимо, везли его самолетом и только за ближайшим поворотом перегрузили в машину.